|
|
|
|
|
МИХАИЛ ИВАНОВИЧ ЯНКОВСКИЙ
(1843 - 1912)
|
|
М.И. Янковский родился в Польше, частью входившей тогда в состав Российской Империи, в дворянской семье. Во время учебы в вузе на агрономическом факультете Горы-Горецкой земледельческой школы, он в качестве боевика участвовал в польском восстании 1863 года. За это был осужден на каторгу в Забайкалье, где прожил до 1873 г. Здесь Янковский познакомился и сдружился с другими ссыльными соотечественниками: доктором биологии Варшавского университета Б.И. Дыбовским и зоологом В.А. Годлевским. Построив лодку, они отправились в двухлетнее путешествие по рекам Ингоде, Шилке, Аргуни и Амуру до Уссури. "Путешествие... явилось отличной школой для самого Янковского. Впоследствии ему очень пригодились знания, полученные в общении с Дыбовским" (Августовский, 1987). Это было время, "когда край начал более прочно осваиваться и торговля развиваться. Появились коллектора, которые то свой досуг, то целиком все свое время посвящали сбору коллекций для музеев и зоологических фирм. Таковы Дыбовский и Годлевский, Янковский и Калиновский, братья Дорриез. Их сборы бабочек и птиц находили живой спрос у быстро растущих музеев Европы, являлись материалом для научной работы богатых любителей и ученых. Дыбовский, Годлевский, Дорриез, по-видимому, жили целиком на заработки от сбора" (Шульпин, 1936). Это занятие приносило ощутимую выгоду, и не только материальную, но и моральную: как в виде многочисленных знакомств в среде ученых - интеллектуальной элиты общества, так и в потрафляющих самолюбию научных названиях живых существ, носящих твое имя. Во Владивостоке компания распалась, и М.И. решил здесь остаться, как оказалось, на всю жизнь. Большим преимуществом было то, что "Янковский являлся постоянным жителем Уссурийского края, коллектировавшим на острове Аскольд и в бухте Сидими. Собирал..., по-видимому, очень долго и для многих европейских музеев. О многих из этих сборов... нет никаких печатных следов. В Зоологический институт Академии наук также попала часть сборов Янковского, или непоследственно через коллектора, или через третьих лиц (например, С. Алфераки)" (Шульпин, 1936). Первые его самостоятельные сборы 1874 г. (с о-ва Аскольд) обработали во Франции, часть их попала в коллекцию Путца (Putz) в Гамбург (Куренцов, 1974; Коршунов, Горбунов, 1995; Horn, Kahle, Friese, Gaedike, 1990). В дальнейшем "коллекции, собранные на р. Сидеми, в Посьетском районе Южно-Уссурийского края, были посланы частью в Ленинград в Академию наук, частью в Рeнн во Франции и были описаны С. Алфераки и Ш. Обертюром" (Мольтрехт, 1929). Я предполагаю, что подавляющая часть бабочек из сборов Янковского попала в фонды Академии наук уже в составе частной коллекции Н.М. Романова, переданной в дар Зоологическому музею в 1900 году (Некрутенко, 1990). Нужно отметить, что он собирал не только сам, но и привлек к этому своих сыновей - Александра и Юрия. Старший сын, Александр Михайлович (1876-1944), по характеру был непоседой, поэтому основное свое детище отец, отойдя от дел, доверил второму - Юрию (по крещению - Георгию) Михайловичу (1879-1956), и как показала история, не ошибся. По свидетельству Александра Михайловича, летом 1893 г. он "прошел... (в Корее) вдоль Японского моря около 440 км ... с целью коллектирования бабочек для музея Его Имп. Высоч. Великого Князя Николая Михайловича; оттуда для пополнения своих энтомологических собраний ...проехал... в Гензан" (Янковский, 1898). На следующий год все повторилось, и вот что в 1944 г. писал об этом Юрий Михайлович: "Летом 1894 г. отец, как известный энтомолог... получил предложение от Великого Князя Николая Михайловича (Романова), большого любителя бабочек, снарядить на лето в Корею экспедицию для сбора коллекций. Так как я и брат (Александр) уже несколько лет помогали в коллекционировании нашему отцу и могли самостоятельно работать, он поручил эту миссию нам. ...Высадились в Гензане, откуда перебрались верст за сорок в дикие горы, среди которых и пробыли три месяца". Днем охотились с сачками, а "по вечерам для ловли бабочек при помощи лампы мы ставили в ближайшем лесу специальную палатку, которая делается из трех стенок и внутри которой подвешивается лампа. Прилетевших на освещенные стенки палатки бабочек легко ловить даже стаканом". Бывало, что ночью из-за реальной угрозы нападения тигра "брат ловил бабочек, а я стоял, держа в руках ружье с взведенным курком. ...Энтомологическая экспедиция окончилась удачно. Отец получил благодарность от Великого Князя, а мы были горды успехами" (Янковский, 1990). Интересно, что Александр считал ту же поездку не вполне удавшейся, так как он рассчитывал: "пробраться в верховья р. Ялу. Но высадка японских войск и политические беспорядки заставили вернуться и прекратить наши работы, причем часть собранного, а именно живые гусеницы, была брошена за невозможностью достать для них корм при вынужденном японцами нашем выезде" (Янковский, 1898). Какая-то часть из этих бабочек попала в Хабаровск: в марте 1895 года музей получил 209 экземпляров, относящихся к 110 видам. К сожалению, в фондах Хабаровского краеведческого музея сохранился лишь прилагавшийся к ним список, составленный М.И. Янковским, в котором кроме научных названий имеются сведения о распространении, времени лёта, кормовых растениях. Более квалифицированного энтомолога, чем он, в крае тогда не было! В то же время Юрий довольно самокритично относился к своим энтомологическим знаниям, взяв в названии главы ("Я - "энтомолог") второе слово в кавычки. Кстати, Обществу изучения Амурского края (ОИАК) при основании музея во Владивостоке в 1884 году глава семьи пожертвовал энтомологическую коллекцию в 1000 экземпляров (Отчет ОИАК, 1894). Нам не ясно лишь, собирал ли он для себя, была ли у него своя, хотя бы справочная коллекция. В большой сводке немецких авторов упомянута только личная коллекция Юрия Михайловича, уничтоженная в 1914 году (Horn, Kahle, Friese, Gaedike, 1990). (В.Ю. Янковский в письме ко мне от 18.01.2003 г. указывает, что "она просто осталась на Сидеми во время бегства в Корею в 1922 г."). Может, это и было общесемейное собрание? Через год Александр сопровождал в путешествии по Корее выдающегося ботаника, будущего президента АН СССР В.Л. Комарова и ему удалось даже перевыполнить планы 1894 г., пройдя по глубинным, совершенно неизученным в энтомологическом отношении местам. В опубликованном дневнике к датам даются номера бабочек, собранных в тот день (Янковский, 1898). Таким образом, он является ключом к каким-то сборам, находящимся в коллекции Н.М. Романова в ЗИН РАН. Видимо, в последнее двадцатилетие жизни в Приморье Янковские несколько снизили свою активность по сбору коллекций, и это объяснимо: материальное положение упрочилось, другие источники дохода давали несравненно больше, главный заказчик, Великий Князь Николай Михайлович отошел от дел. Но вскоре произошел новый, вынужденный взрыв коллекционирования в окрестностях курортных поселков Новина и Лукоморье, находившихся во владениях Янковских на севере Кореи, в 150 километрах от русской границы, куда они перебрались в 1922 году. Вот как об этом вспоминает в новой книге сын Юрия, Валерий Юрьевич Янковский. "В ранние годы становления курорта много внимания, как статье дохода, уделялось энтомологии. Юрий Михайлович был сильным практиком в этой области, заимствовав опыт своего отца. Он связался с крупной фирмой "Штаудингер и Бангхаас", получал от них заказы наряду с прекрасно изданными каталогами. На жуков, в основном "оленей", карабусов и коптолябрусов, в лесу устраивали ловушки. С бабочками было куда сложнее. Спрос на дневных был очень ограничен. Видимо, рынок был ими сыт. Спросом пользовались лишь некоторые виды махаонов. Но более всего фирму интересовали парнассиусы. За ними мы носились по кручам с сачками среди цветов и высоких трав, как горные козлы. С этими дело обстояло проще. Самым большим спросом пользовались ночные красавицы. Их по ночам ловили на свет фонаря. Однако это очень хрупкие особи, поймать абсолютно чистую, с неповрежденной пыльцой - большая редкость. Их приходилось выращивать". И далее он подробнейшим образом со знанием дела (сам прошел эту школу!) рассказывает всю методику воспитания бабочек: от поимки самок до усыпления только что вылупившихся ночных красавиц. "В последние годы жизни в Корее Александр Михайлович занимался сборами энтомологических коллекций для Германии и Америки" (Янковский, 2000). Следы их обработки я нашел среди описанных Александером (США) комаровидных двукрылых насекомых "yankovskyi" и "yankovskyana", но бабочки с такой траскрипцией их фамилии мне неизвестны. Жуки, водомерка, перепончатокрылые и бабочки, названные в честь его отца, записаны на скрижалях науки по-другому - "jankowskii".
По свидетельству А.И. Куренцова,
Михаил Иванович Янковский впервые нашел в Уссурийском крае более 100 видов бабочек,
известных ранее из сопредельных стран, и много совершенно не описанных в науке.
Из них 16 носят его имя и один был назван в честь его
супруги, Ольги Лукиничны Янковской - Olene (Dasychira) olga (Янковский, 2000).
|
|
© Новомодный Е.В.
|